ДЕЙСТВИЕ 4

 

Сцена 1

Солнечное осеннее утро во дворе дома, который собирались снести, да не тут-то было. Лена, Хозяин, Жека, Профессор и В.Н. стоят около одного из подъездов. Кто зевает, кто качает головой, вспоминая безобразные сцены дележа американской помощи, кто щурится на солнце. День после ночного дождя будет, похоже, погожим. Вокруг из этого и прочих подъездов расползается народ. Многие коллективы и усталые от житейских невзгод пары сделали выводы из факта существования имевшего быть снесённым, да не тут-то было, дома.

ЛЕНА (продолжая начатый ещё до выхода из дома рассказ): ...ну, его я удавлю как вошь. Хоти я и не так страшна, как меня малюют, но...  В общем, как чего, звоните, пока, было очень, очень интересно (выходит со двора, унося в большой сумке свою долю добычи).

 

К настроениям Лены все оставшиеся питают неподдельный интерес, но сейчас их внимание привлечено к другому эпизоду. Наискось через двор бежит мальчик лет семи, а за ним, настигая, с кирпичом в руке,  гонится мальчик лет девяти. Девочка лет одиннадцати тоже бежит через двор к месту, где, по её расчетам, траектории мальчиков должны выродиться в точку. Через десять секунд в этом месте мальчик лет девяти сшибает с ног мальчика лет семи, бьёт поверженного по голове каблуком и, испустив вой, заносит кирпич над головой несчастного.

МАЛЬЧИК ЛЕТ ДЕВЯТИ (театрально): Умри, сукадла, душман позорный! Собаке собачья смерть!! (хочет обрушить кирпич на голову мальчика лет семи, но его руку перехватывает девочка лет одиннадцати).

ДЕВОЧКА: Стой! Ты своего брата это за что?

МАЛЬЧИК ЛЕТ ДЕВЯТИ (плаксиво, напуганный решительной девочкой): А чего он чай не идёт пить?

ДЕВОЧКА: К тебе вот устрою чай! Пшёл домой!

(Мальчик лет девяти покорно бредёт куда-то со двора, мальчик лет семи остается лежать на месте. Его спасительница кричит кому-то в какое-то окно, хотя за этим и прочими окнами никто не должен бы обитать): Нинка! Бутылки нести тётя Клава завтра велела, а то у Витьки сегодня алгебра!

Жека и прочие переглядываются, но для многих других во дворе связь между сроками несения бутылок и алгеброй у Витьки никакой тайны не составляет.

 

ХОЗЯИН: Смена смене идёт... ну, мне пора. Не, гляди, вон эти чекисты...

Трое пожилых людей, слаженно улыбаясь, появляются из соседнего подъезда. Завсегдатаи этих мест знают, что это трое бывших работников госбезопасности, уже не сражающиеся на невидимом фронте, и что они часто собираются в какой-то ихней пустой квартире выпить и поиграть в допросы. Попеременно двое допрашивают, а один даёт чистосердечные показания.

1-й ЧЕКИСТ: Хорошо мы Федьку сегодня. Во всём признался, сука гвинейская.

2-й ЧЕКИСТ: Ну погоди. Следующий раз ты мне скажешь, кто тебя с колорадской блохой к Шапире забросил...

3-й ЧЕКИСТ: Эх, ребята. Всё-таки это оно не то. Вот я помню, раз одному жидку пресс-папьём в висок попал. Любимая у меня шутка была. Ну, он с копыт, сердечный приступ... А пресс-папьё наше, уральского камня.

(Выходят.)

ХОЗЯИН: Ну, я пошёл... Не, гляди, а эти чего?

Из ещё одного подъезда, возбуждённые, никого и ничего вокруг не видя, выскакивают Кабан и некто, скорее всего, чудом обретённый вновь Шверник.

НЕКТО (самозабвенно): На речном трамвае!  Там пиво с девяти!  Пока добежим! А там трамвай утопим!

КАБАН (самозабвенно, но пытаясь мыслить логически): А чего его топить? Там пиво с девяти!!

НЕКТО (укрепляя дух усомнившегося): А чего он плавает? Если кажный будет плавать!

Кабан и Некто выскакивают за ворота. Хозяин с большой сумкой делает оставшимся прощальный жест и выходит следом.

В.Н. (глядя на маленького полосатого котёнка, каким-то чудом попавшего во двор и заботливо умывающегося перед одним из подъездов): Профессор! ведь если крохотный котёнок столь же прекрасен как разъярённый океан, то выходит, что есть Бог?

ЖЕКА: А это и без котёнка ясно. Вот гляди...

ПРОФЕССОР (перебивает): Господа, давайте продолжим нашу дискуссию не здесь. Во-первых, я знаю рядом место, где для меня пиво с восьми, а во-вторых, сердце твердит мне, что сейчас сюда прибудет наряд милиции. Там на лестнице вчера точно кого-то зарезали...

В.Н. с сумкой, Жека и Профессор быстро выходят в ворота. Тут же во двор с рёвом врываются, одна за другой, три милицейские машины.

 

Сцена 2

В 4 часа того же дня Л.П. сидит у себя в логове и читает старое Колино письмо. Некоторые слова он произносит вслух.

Л.П.: Ага... Озеро Альбано расположено так, что оно всё окружено горами, где ранее жил итальянский народ во главе с Гарибальди... Судя по воссоздаваемой оперой «Риголетто» исторической картине, обстановка в тогдашней Италии была хотя и полна злодейства, но не чета теперешней... Ага! …И читая эту статью, я вспомнил слова, некогда сказанные в корчме на литовской границе: «да это, друг, уж не ты ли?» Ответь, по возможности не прибегая к помощи холодного оружия, как в корчме... чего это он несёт?

Наливает себе стакан портвейна и выпивает.

 

Сцена 3

В 4 часа того же дня Сашок сидит у себя в квартире и разбирает старые Колины письма. Некоторые слова из писем он произносит вслух. Его жена Ира сидит тут же и внимательно слушает произносимое, чтобы вмешаться в нужный момент.

САШОК: Ага... И вот сидели эти евреи в своём Бруклине и говорили про разное, может, как забросить колорадского жука... (закидывает голову): А чего его забрасывать? Тут не Колорадо, жуку тут жрать нечего, а сельское хозяйство и без него доразвалят… (продолжает чтение) …а может, что в России правит не режим, а поэты, таких соображений тут хватает… ну, это я так знал... Кто срока даёт? Ясно, поэты… И это хорошо, что поэт Светлов умер, не отведав прелестей эмигрантского так называемого рая... (опять закидывает опущенную было голову): ...как насчёт поэта Мандельштама?

ИРА: Стой! Дальше не читай! Там будет, что пьянство не порок, а форма существования белковых тел, и в этом месте ты начинаешь напиваться!

САШОК: Не буду читать.

Наливает себе стакан портвейна и выпивает.

 

Сцена 4

Вечером того же дня В.Н. у себя дома принимает старых друзей. Такое возможно, так как семейство уехало на дачу. Помимо обычной, хотя давно не собиравшейся обоймы, присутствует Поэт.

ГАЛЯ (Поэту): Давай читай. Давай про цветов и кошек.

ПОЭТ (запальчиво): Какие сейчас цветы и кошки! Я теперь пишу патриотическое! (начинает выкрикивать строчки) Будем мы сражаться за всех! Как один пойдём на войну! Чтоб в страну не ворвался чех!  Чтоб афганец не сжег страну! Мы атак…

В.Н.: Погоди! Я полагаю, пора выпить (все наливают разные напитки в разные ёмкости). Как писал Колян, «из стакана А жидкость Бэ в горло Вэ со страшной силой русская буква Хэ!»

Все выпивают. Но Поэт ещё не нейтрализован.

ПОЭТ: Мы атак отражаем шквал! Врагов вонючих как крыс! Солидарности сионистский шакал! Чтобы наших детей не загрыз!

Осознав, что со стихиями трудно бороться, все покорно слушают.

ПОЭТ: В кровожадную пасть Пиночету! Мы вонзим кровавый топор! Да и все вы кто, вообще-то? До каких это можно...

Подкравшись сзади, Зверев и Ульяна затыкают Поэту рот, отволакивают его в соседнею комнату и там умело нейтрализуют. Затем они появляются снова.

ЗВЕРЕВ: Так будет с каждым кто злобно воя!

В этот момент Л.П., стоящий у окна, очень натурально вскрикивает.

Л.П.: Вижу я за рекой сиянье!

Все кидаются к окну, забыв, что никакой реки, а тем более сияния за ней, оттуда не видно. Л.П., пользуясь суматохой, наливает себе сепаратный стакан и успевает его выпить.

ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ (отходя от окна): Где, гад, сиянье?

Л.П.: Вот я и говорю: Почему до сих пор не освобождена Финляндия? До каких это пор финские братья будут страдать под игом?

Все, не увидевшие сиянья, вздыхают, и всё продолжается именно так, как мог бы предсказать любой пророк средней квалификации.

 

Сцена 5

Опять ночь, опять идёт дождь, но почему-то, в довершение всех бед, ещё сияют звёзды. Во все стороны ночи раскинулось кладбище, куда слетается нечистая сила. Летят чудовище озера Лох-Несс, вуду и зомби, ведьмы и оборотни, рак верхом на пауке, Ленин и Сталин, Рюрик и Ваблякин Ванька, а где-то в стороне, уже на земле или ещё под землёй, какой-то пьяный требует, чтобы ему подняли веки. Но такое мог бы сделать только начальник 16-го отделения милиции, а его не видать. Спустившись, Рюрик и Ваблякин бредут по кладбищу.

РЮРИК: Опять, опять, один опять! Хоть бы кот навстречу попался... или собака…

ВАБЛЯКИН: Кот тебе не дурак навстречу попадаться… а собака, она бы тебе показала, кто кому попался.

Тьма среди тьмы вдруг повисает над кладбищем и надо всем существующим. Взрыв тьмы озадачивает всех, даже ведьм, скандалящих о чём-то с вурдалаками. Раздаётся удар грома, наступает конец света.

РЮРИК, ВАБЛЯКИН и прочие: Наконец-то!